Предыдущее | Оглавление | Дальше

1.2. Баланс двух подсистем общества. Контркультура немыслима и не существует без официального общества — они взаимодополнительны и связаны. Это одно целое.
Для такого рода “выпавших” культур можно предложить термин “экстернальные”, от лат. externus — чужой. Этот термин посоветовал А. С. Мыльников в рецензии на нашу книгу, и мы приняли его как удачный. Сообщества вроде Системы действительно отчуждены от общества — хотя и неотделимы от него.
Сфера экстернальной культуры включает, собственно, множество разных субкультур: например, криминальную, богему, наркомафию и т. д., — они экстернальны в той мере, в какой их внутренние ценности противопоставлены так называемым “общепринятым”. Система — одна из этого множества. Их объединяет то, что они все — локальные коммуникативные системы, расположенные вне рамок основной сети (той, что определяет государственное устройство). Экстернальные культуры существуют и существовали в разных обществах: ранние христиане были экстерналами в Римской империи, в средневековой Европе это многочисленные ереси, в России — раскол.
Экстернальные культуры аккумулируют определенные нормы и символику. Если основная культура — это те нормы и символы, которые задают основной принцип упорядочения данного общества, то в Экстернальные стекается всё, что осталось вне основного мифа — самоописания общества. Ни одна система не может охватить всего без остатка. Неизбежно что-то из нее выпадает. Это остатки прежних мифов, ростки нового, информация, проникающая от чужих и не вписывающаяся в основной миф. Всё это оседает в сфере экстернальной культуры.
Взаимоотношения между основной и экстернальной подсистемами культуры (или общественного сознания) могут быть различны. Или, иными словами: система “основная—экстернальная культура” может переживать несколько состояний, по нашим наблюдениям, — три. Мы бы определили их: “изолят”, “источник”, “инверсия”,— в соответствии с ролью экстернальной сферы.
Когда общество в стабильном состоянии, все выпавшие из него изолируются; люди, оказавшиеся в состоянии перехода, отправляются в “священный лес”, задержавшиеся в неопределенности — изгоняются, изолируются в психиатрических лечебницах или исправительных учреждениях или просто отторгаются общественным мнением и оказываются отделены невидимым, но непреодолимым барьером презрения. В традиционных обществах на период перехода человек отгораживается ритуальным барьером.
Эту модель отношений мы назвали “изолят”:
информация, не вписывающаяся в основной миф, в этом случае сохраняется экстернальной культурой, но практически не проникает в “большое” общество. В такие периоды подход к изучению “неформалов” соответственный: хиппи, панки, другие движения изучались (в период, теперь называемый “застоем”) в основном в рамках криминологии, психиатрии — дисциплин, занимающихся отклонениями и направленных на поиск путей “нормализации” или изоляции изучаемых явлений. ¹⁵
В периоды социальных сдвигов подходы меняются. С началом перестройки у нас, а на Западе раньше, появляются концепции, рассматривающие тех же хиппи как источник новых ценностей, моделей будущего развития, скажем, преодоления экологического кризиса. “Абсолютные ценности и творение нового мира” — так называлась конференция по проблемам молодежи, которая состоялась в Филадельфии в 1982 г.16 В “Вопросах философии” были опубликованы материалы дискуссии на тему: “Молодежь в современном мире: проблемы и суждения”. 17 Одна из ее участниц, М. И. Новинская, говорит уже не о девиантном поведении или проблеме насилия, а о “культуротворческой роли молодежи, которую она приобретает в периоды общественных перемен уже не в качестве возрастной группы, а как новое поколение. В такие времена нормы и ценности предшествующих поколений приходят в острое противоречие с изменением общественной реальности, но продолжают сохранять господствующее положение. Отсюда упреки „детей" в лживости и лицемерии „отцов". Именно эта ситуация осознается молодыми в понятиях „конфликта поколений"”.18 Эту модель отношений, когда основная, господствующая культура обращается к экстернальной в поисках новых ценностей, мы определили как “источник”.
Наконец, наступает момент, когда основная и экстернальная культуры меняются местами. На предыдущем этапе (“источник”) экстернальные ценности проникали и перестраивали синхронную систему связей, обеспечивая реакцию общества на изменения среды. Но затем эта новая информация закрепляется в мифе — самоописании общества, получая таким образом возможность передаваться во времени. То, что было нормами и символами исключенной культуры, становится основой нового принципа упорядочения общества, а прежний основной миф уходит в подполье. Это момент инверсии. Здесь новые модели и идеи проникают в систему вертикальных, временных, связей — в традицию.
Систему мы наблюдали в период, когда она еще почти полностью была “изолятом” (хотя уже наблюдались признаки превращения ее в “источник” новых ценностей). Теперь, когда выходит книга, идеи, составлявшие ядро системного мировоззрения, частично восприняты сферой общепринятого, скажем, миролюбие, ненасилие (имеется в виду миф, а не практика), экологические ценности: теперь их модно заявлять как основу политических действий. Контркультура, однако, не исчезла, только частично сменилось ее содержание. Однако структура коммуникаций осталась та же. Тусовки по-прежнему можно наблюдать, а частичное затишье их в 1990 г. вписывается в циклические процессы, которые мы описываем в гл. V.


Предыдущее | Оглавление | Дальше


уборка квартир мойка окон.